Достав из кармана пузырек, принялась изучать привязанную к нему бечевкой инструкцию, которая оказалась написана полностью в стиле Эды Амбер:

«От свербения в носу и першения в горле – по одной капле два раза в день;

От сильной простуды – по две капли три раза в день;

От небольших ран, ссадин и синяков – принять сразу шесть капель до еды.

Примечание: если принять после еды, может стошнить радугой. Но это не точно.

Серьезные ушибы – не больше десяти капель за раз и лучше к целителю.

Примечание: я, кстати, знаю парочку толковых целителей, которые не задают вопросов и лечат почти даром.

Если совсем все плохо, то можно выпить больше десяти капель. Но не больше двадцати.

Примечание: не пробовала, подопытных не нашла. За результаты не отвечаю.

Пы.сы. В случае неудовлетворительного результата претензии не принимаются, деньги не возвращаются. Помощь целителя я предлагала».

– Вот же… хитрая, – уважительно протянула я, доставая из кармана ложку.

Ну а что? У каждой целительницы должна быть припасена ложка. Мало ли что понадобится помешать.

Сколько накапать, думала минуты три. Все-таки Эда пусть и была очень талантливой, но иногда такое выдавала, что представить страшно. Вдруг Колдер сейчас бородавками покроется или посинеет?

– И за какие такие грехи Пресветлая меня наказывает? – едва слышно простонала я, накапав девятнадцать капель. Не двадцать же, как было в инструкции. Уложилась, грань не перешла.

– Открывай рот, – скомандовала Найту, встав перед ним вместе с ложкой.

Тот даже не думал сопротивляться. Послушно открыл рот и проглотил зелье, даже не скривившись.

– Воды дать? – спросила я, осторожно поглядывая на него.

Вдруг побочный эффект прямо сейчас начнет проявляться. Но нет, вроде бы ничего не изменилось.

Убрав ложку на стол, я уперла руки в бока и максимально грозным тоном поинтересовалась:

– Ничего не хочешь мне сказать?

– У тебя красивый голос, – улыбнулся он.

– Смешно. Что еще болит кроме руки?

– Сердце, – горестно вздохнул Колдер.

– А что с ним? – мгновенно встревожилась я. Подавшись вперед, приложила ладонь к его груди, призвала магию и осторожно прислушалась. Неужели действительно сердце барахлит? А куда целители смотрят, которые перед каждой игрой их тщательно проверяют? Как можно было такое и не заметить? – Как болит? Как часто болит?

– Каждый раз, когда ты отказываешься идти со мной на свидание, – совершенно серьезно ответил Найт, честно глядя на меня своими серыми глазами.

«Ах вот как!».

– Очень смешно, – сухо отозвалась я, убирая ладонь. – А я, между прочим, серьезно спрашиваю. Из-за трещины в руке так плохо быть не может. Где еще болит? Что ты скрыл от меня?

– Ну, бок еще немного, – после небольшой паузы признался он.

– Немного? – нахмурилась я, изучая его бледное лицо. – А ну снимай майку!

– Уверена?

В глубине его серых глаз блеснули уже знакомые голубые озорные огоньки.

«Нашел время и место для флирта!» – мысленно проворчала я.

– Еще как. Мне надо осмотреть твой бок, так что давай быстрее. Или тебе помочь?

– Если только немного.

С одной рукой это действительно было сделать проблематично. Вдвоем мы стащили с него майку, и моему взору открылась чудесная картина – огромный лилово-багряный синяк на весь бок.

– Прекрасно, просто прекрасно, – процедила я, всерьез размышляя о том, не дать ли еще девятнадцать капель чудо-средства сверху.

А что? Пусть кукарекает. Если что, сам виноват. Надо было идти в лечебницу, а не вламываться к студентке четвертого курса в ее комнату вечером!

– Ложись.

– Прям вот так сразу? – усмехнулся Колдер, удобно располагаясь на моей кровати. Так, словно она и не мне принадлежала вовсе, а ему. – А больно не будет?

– Будет, – пообещала я. – Очень больно. Если хочется не больно, то это в лечебницу.

– Злая ты, Эбби, – вздохнул Найт.

– Какая есть, – вздохнула я, доставая мазь из кармана.

Инструкция на баночке оказалась значительно короче:

«Способ применения: мазать на кожу.

Не есть, даже если очень хочется;

не пить, смешав с различными напитками;

и не нюхать!

Пы.сы. В случае неудовлетворительного результата претензии не принимаются, деньги не возвращаются. Помощь целителя я не предлагаю. Если только мозгоправа».

Открыв баночку, я некоторое время изучала состав лимонного цвета с белыми прожилками, который подозрительно пах лимоном. Зачерпнув двумя пальцами, принялась осторожно наносить на огромный синяк на боку.

От первого прикосновения Колдер вздрогнул и, неловко улыбаясь, пояснил:

– Холодно.

– Ты в курсе, чем опасно внутреннее кровотечение? – продолжая наносить мазь ровным слоем, спросила я, а сама в это время магически его прощупывала.

Под воздействием магии мазь меняла цвет с лимонного на бледно-зеленый и слегка сияла. Но чем больше я втирала ее в кожу, тем быстрее сияние исчезало. А следом и лимонный аромат.

– Примерно представляю.

Найт задержал дыхание, стараясь справиться с болью.

– Неужели магбол стоит того, чтобы так мучиться?

– Стоит, – кивнул Колдер. – А тебя что, совершенно не смущает, что я перед тобой лежу без футболки?

– Я тебя уже видела без футболки, – напомнила я.

Зачерпнув новую порцию мази, нанесла еще один слой.

Ребра остались целы, что, несомненно, радовало, но ушиб был серьезный. На лечение такого потребуется много времени и много сил.

– И что?

– Что? – Оторвавшись от намазывания синяка, я непонимающе взглянула на него.

– Ничего не екнуло?

– Смотри, чтобы сейчас у тебя самого не екнуло. Ушиб серьезный. Кстати, с тебя тысяча восемьсот лир.

– За лечение?

– За лекарства. Лечение пока бесплатное.

Закусив губу, я снова осмотрела синяк.

А ведь действительно будет больно. Сначала мне придется быстро закупорить порванные капилляры, вывести кровь из организма и при этом постараться не навредить. Мазь, конечно, обезболит, но недостаточно. А применять магическую заморозку я решила не рисковать. Боялась, что переборщу, и к синяку добавится обморожение.

Следовало его как-то отвлечь. Но как? Разговорами? О чем разговаривать со звездой магбола, если в магболе сама не особо разбираешься?

– Почему ты все время носишь футболки и водолазки? – вытерев руки о салфетку, я потерла ладони, стабилизируя силу, что ровным полупрозрачным слоем покрыла мои руки.

– Не понял, – растерялся он, явно не ожидая от меня такого вопроса.

– В академии есть правила, в которых говорится, что на занятия студент должен приходить в рубашках.

– Ты сейчас говоришь совсем как Стафшер, – хмыкнул Колдер, закрывая глаза.

– Какой Стафшер?

– Дрейк Стафшер с факультета некромантии. Ты наверняка его видела. Такой высокий платиновый блондин с ярко-синими глазами. Ходит всегда в белых рубашечках, ботиночки начищены, брюки наглажены. Педант высшей степени, да и играет не очень, если честно. Если бы не его папаша, тренер, может, и не взял бы Дрейка в команду.

– Слышала о нем от соседки по комнате, – кивнула я, запуская магические импульсы.

Каролина много о нем рассказывала. Каждый раз с восторгом и придыханием. Что Стафшер будущий дипломат, знает кучу языков, потрясающе играет на фортепьяно, галантен, обходителен и так далее.

– Так что с рубашками?

– Не люблю их. Они на мне рвутся, – произнес Найт и тихо застонал, когда я начала заниматься восстановлением порванных капилляров.

– Ты главное не кричи, – попросила я. – Не хочу оправдываться перед соседями.

– Могу постонать. – Он слабо улыбнулся. – Правда, думаю, вопросов будет еще больше.

Не знаю, каких трудов мне стоило не покраснеть, когда я поняла, на что именно намекает Найт.

– И это твоя благодарность? Мне же еще перелом тебе лечить.

– Понял-понял. Буду вести себя хорошо.

И ведь сдержал обещание. Колдер очень старался не шуметь, даже дышал через раз. А я лечила, миллиметр за миллиметр. Соединяла порванные ткани, заживляла их, убирала кровь и снова заживляла. Осторожно, медленно, стараясь причинить как можно меньше боли.